Я росла в деревне, среди лесов и полей.
Когда я была маленькая, меня увозили в Тверь.
Зимой я жила в Москве, а теплое время года я проводила в лесной глуши, среди бесконечного клевера и ленивых майских жуков. С утра до вечера мне разрешалось бегать по деревне, возиться и кувыркаться в сочной зеленой траве, собирать на огороде горох и клубнику, доставать из канавы глину и лепить горшки, давиться кислющим ревнем и щавелем на полях. Это было звонкое время, в окружении другой.. деревенской ребятни, со своими заботами, играми, передрягами и приключениями.
Параллельно с нами существовал и другой мир.
Рядом с беззаботными и свободными детьми, рядом со строгими взрослыми, чей мир простирался далеко за пределы деревень, лесов, и уходил глубоко в город, жили брошенные и забытые миром, запертые в глухих стенах и собственных, медленно стареющих и приходящих в негодность телах, вечные дети. Запертые, обреченные всю свою жизнь провести в Богом забытом, запрятанном от большого мира густым лесом, месте.
Жители Трояновского дома-интерната.

В Трояновский дом-интернат никто не попадает за просто так.
Так или иначе попавший сюда был болен и брошен.
Переплетение жизней, диагнозов и бесконечных трагедий.

Как бы там ни было, мы жили и росли бок о бок с обитателями нашего сельского дома-интерната.
Обычно дети и "вольные" не лезли к "опекаемым" ..это было что ли не принято ..родители, работающие, или просто живущие рядом, запрещали детям приставать к..... они говорили.. "Это люди больныыые, не надо их трооогать.."
Но лично у меня был друг.
Друг из интерната.

Его звали Вася.
Он был рыжим и голубоглазым. Он был очень красивым. Поджарым, то ли смуглым, то ли всегда загорелым, он быстро бегал и так ловко лазал по деревьям и заборам. Я никогда не видела, что бы кто нибудь так лихо карабкался по деревьям, или подтягивался и перемахивал через бетонный забор. Вася мог за две-три минуты залезть на самую верхушку самого высокого дерева в лесу.
У него были светлые и очень яркие голубые глаза, иногда он отращивал огненно рыжую щетину и выглядел весьма матерым бездомным котом. Васька был веселым и добрым. Он был очень хорошим другом и человеком.
Я не знаю (..так и не узнала) почему он попал в интернат, но за все те годы, что я с ним дружила, он ни разу не повел себя плохо или странно. Мне кажется, он был совершенно здоров.
Я никогда не считала Васю в чем то хуже себя.. иногда мне только было стыдно, что меня зовут кушать домой.. бабушка готовит картофельную запеканку и печет блины, а Васе приходится завтракать обедать и ужинать строго по расписанию.. и мне было стыдно каждый раз, когда он вдруг вставал и говорил "..через пол часа у нас обед, я пойду" ..мне всегда было неловко и стыдно ..ЗА СЕБЯ ..за то, что я в любой момент могу пойти домой и бабушка даст мне вкусное яблоко, а Ваське приходится идти на обед. Иногда он опаздывал, или пропускал сборы в столовой. Иногда он доставал из кармана ломтики черного хлеба и жевал их.. я стеснялась смотреть, как он ест.
Мне даже смутно помнится, что я пыталась его угостить.. конфетой.. или чем нибудь еще.. и помнится, он всегда отказывался. С таким выражением.. то ли удивления, то ли оскорбления, мол, что ты мне предлагаешь, как будто у меня своего нет. А может быть мне просто казалось.
По крайней мере орехи в лесу, или дикие яблоки он ел с удовольствием, набивая карманы.
А еще он часто ходил босиком. Почти всегда. В наших играх это делало его бесшумным и как то нечестно быстрым.
Не смотря на то, что все обитатели дома-интерната, не смотря на возраст, остаются в душе детьми, Васька был зрелым юношей. Никак не ребенком. На момент нашего знакомства и завязавшейся дружбы ему было не больше двадцати трех лет. Мы с подружкой прибегали к нему, туда, где можно было его найти и где нас бы не потревожил зоркий глаз медиков и деревенских жителей. С нами всегда был еще один парень. Один славный мой друг. Деревенский мальчишка, Сашка, года на три старше меня. И так, вчетвером мы прекрасно проводили время.. Васька катал нас с подружкой на плечах, мы смеялись над ним и подшучивали, за это он щекотал нас и валял в траве.
Иногда, когда игры заходили слишком далеко и мы перегибали палку, Вася изображал укор и грозился "снять ремень" ..но мы то знали, что он добрый кот и всегда помилует нас в самый последний момент))
Вася не был глупым. Я никогда не думала, что возможно он не закончил школу.. возможно он вообще никогда не учился. Многие в интернате не умеют писать.. или читать. Вася умел. С ним всегда можно было болтать. Обо всем совершенно. Напротив, я ощущала его умнее и опытнее.
С Васей никогда не было страшно. Он был смелым и храбрым. А главное честным.
Ему нечего было скрывать, или стыдиться. Он просто жил и был прав.
Всей своей внешностью и поведением он напоминал мне кота.
Приходил, когда ему вздумается, и всегда в нужный час. Бесшумный, он показывался, молча смотрел своими большими голубыми глазами и уходил.. скрывался за углом, или запрыгивал на забор.. пока мы не прибежим следом за ним, не обзовем тараканом Васькой, и не завяжется игра.

Мы очень хорошо проводили время, играли в карты, жгли костер, ходили на речку, мастерили удочки и ловили рыбу, ходили за орехами, собирали чернику, строили шалаши, залезали ночью на крышу, когда Ваське выпадала смена дежурить и он всю ночь до утра мог ходить по деревне. У нас было столько игр и столько всяких забав.. это было волшебное время, когда ты не думаешь о глупых правилах, каких то запретах, о чьем то извращенном мнении.. о куче всякого дерьма не думаешь. Время, когда есть только ты, и мир.. чистый и открытый. Честный мир. Добрый. Детский. Мир в котором дружба превыше всего. Словом, мир...